Максимов Константин Владимирович

   Прозаик, поэт. Член Союза Российских писателей с 2016 г. Родился 2 апреля 1984г. в г. Зима Иркутской области. Окончил зиминскую среднюю школу № 5.

   С детства увлечен литературой. Писал стихи, затем начал сочинять рассказы.

Занимается журналистикой. Работал корреспондентом муниципальной газеты «Приокская неделя». Опубликовал множество статей в районных газетах «Сибирский город» (г. Зима) и «Новые Горизонты» (г. Саянск).

Становился дипломантом XVI и лауреатом XVII областных конференции «Молодость. Творчество. Современность», заняв 1 место в номинации «Проза».

Автор двух книг — сборника стихов «Ассоциации» и сборника рассказов «Пустыня», который был издан на грант Министерства культуры РФ.

 Публиковался в журналах «Юность», «Новая юность», «Сибирь», «Зеленая лампа», «Иркутское время», «Байкал», «Аз-Арт», в газете «МК-Байкал», в интернет-журнале «Дискурс».

    Участник конференции в Липках фонда ФСЭИП в 2013 (опубликован в итоговом сборнике «Новые писатели»). Соруководитель зиминских литературных объединений «Свиток» и «1 Том» (молодежное объединение).

     Живет в г. Зима.

Отдельные издания

Ассоциации : [сборник стихов]. – Зима : [б. и.], 2002. – 71 с.

Пустыня : [сборник рассказов]. – Иркутск : [б. и.], 2015 (Тип. «Репроцентр А1»). – 83 с.

Публикации в коллективных сборниках

и периодических изданиях

«Как свежо и кристально прекрасное небо…» : [стихи] // Первоцвет. – Иркутск, 2000. – № 2. – С. 46.

Авиатор : [стихи] // Первоцвет. – Иркутск, 2001. – № 3. – С. 42–43.

Свинья : [рассказ] // Зеленая лампа, 2004 : литературно-публицистический альманах / [редакторы-составители: А. И. Кобенков, Б. С. Ротенфельд, В. В. Науменко]. – Иркутск, 2004. – С. 47–55.

   Бабочка : [стихи] // Иркутское время, 2010 : поэтический альманах / редколлегия: Светлана Михеева [и др]. – Иркутск, 2010. – С. 136–137.

  Клетчатая рубаха : [стихи] // Иркутское время, 2013 : поэтический альманах / [составители: Светлана Михеева, Артем Морс]. – Иркутск, 2013. – С. 115–118.

   АААМММ : [рассказ] // Иркутское время, 2014 : поэтический альманах. – Иркутск, 2014. – С. 220–226 ; Молодые голоса : стихи и проза лауреатов Областной литературной молодежной конференции / составители: С. В. Шегебаева, С. В. Зубакова. – Иркутск, 2015. – С. 42–47.

Баттл : [рассказ] // Байкал. – Улан-Удэ, 2019. – № 6. – С. 86–96.

Люди особой нежности : [рассказ] ; Зиминское молодежное литературное объединение «1 ТОМ» // Азъ-Арт. – Иркутск, 2021. – № 1. – С. 95–101, 307–308.

Русская песня ; Студенческое ; «Падая в жизнь, где люди…» ; «Город еще говорит…» ; «Мосты и парки в городе должны…» ; Чайка : [стихи] // Азъ-Арт. – Иркутск, 2021. – № 2. – С. 93–97.

О жизни и творчестве

Максимов Константин Владимирович // Иркутская областная государственная универсальная научная библиотека им. И. И. Молчанова-Сибирского : [сайт]. – URL: http://litera.irklib.ru/object/1825933388?lc=ru (дата обращения: 04.03.2022). – Режим доступа: Раздел «Литературная карта Иркутской области».

Константин Максимов

Кеды

рассказ

            Петя Суслов, по прозвищу Суслик, никогда и нигде не работал. Родители кормили переростка, а из одежды Петя носил ветшающие мастерки и трико, потёртые и зашитые, изредка добывая несвежие обновки мелким уличным разбоем. Казалось, ничто его не заботит, но уже полгода Петя усиленно и страдальчески мечтал о новых кедах, мечтал постоянно, словно пытаясь притянуть их усилием мысли.

            Кеды застряли в голове у Пети. Пару раз он заходил в магазин и, с позволения продавцов, держал кеды в руках, представляя, как круто было бы сидеть в них, поставив ноги на лавочку, чтобы прохожие обращали внимание, глазели. Имидж! Рядом на витрине стояли блестящие белые кроссовки, но этими гламурными кроссовками удивишь лишь школьниц да проституток, а кеды — это же шик! Английский стиль!

            Порой Петя просто стоял у витрины и любовался кедами. Красные, с синими полосочками, с разноцветными шнурочками — Петя принюхивался, а потом, вспоминая их терпкий запах, зажмуривался и облизывался. Перед сном он размышлял: «Кто я? Пацан или не пацан?! Неужели не смогу денег пробить на такую мелочь?!». И, встав солдатиком у зеркала, хмурил брови и кричал:

— Слушай сюда! Если ты не сможешь найти деньги на кеды, то тогда ты не мужик, не добытчик, а просто баба, тряпка, тварь дрожащая! Сделай, смоги!

            Однажды он поделился мечтой со своим лучшим другом — здоровяком Вовой по кличке Мазда.

— Почему кеды? — не понял Мазда.

— Красивые, — жалобно сказал Суслик.

— Купи, — сказал Мазда.

— Нет денег, — сказал Суслик.

— Снимем тогда с кого-нибудь, и все, — зевнул Мазда.

— Не хочу снимать! Хочу купить!

В голове у Мазды произошло осознание проблемы — мир перевернулся, жизнь обрушилась. Неужели лишь пивом ограничиваются наши желания и возможности?! Неужели пиво — наш потолок, наш удел?! Мазда вскочил с лавочки, где они сидели с Сусликом, и, не находя себе места, забегал вокруг, топча пустые пластиковые бутылки.

— Купим, Суслик! Гадом буду, найдем деньги на кеды. Выжмем, допрыгнем! Я и себе кеды куплю!

— Давай найдем денег мне на кеды, а потом тебе, — осторожно уточнил Суслик.

— Почему сначала тебе? — спросил Мазда угрожающим тоном.

— Я же придумал.

— Лады, — согласился Мазда.

Сел и забыл о кедах. Забравшись с ногами на грязную лавочку, они сидели и переживали — Суслик о кедах, а Мазда вновь о пиве — когда вдали показался их приятель Чучка. Чучка передвигался зигзагообразными прыжками, отталкивался от земли и подпрыгивал. При каждом шаге его голова подпрыгивала на плечах, болталась на тонкой шее. Мир в глазах Чучки дрожал без остановки. Вглядеться в дорогу при таком способе передвижения было невозможно, поэтому он опрокидывал неуклюжих бабушек и детей на пути, отчего слыл на районе хулиганом. Щелкая семечки, Суслик и Мазда наблюдали, как Чучка приближается к лавочке. Допрыгав, он сел и ощупал голову, будто ставя ее на место. Пробормотал:

— Устал. Надо отдохнуть.

— А я хочу кеды купить, — сказал Суслик, вздохнув и сморщившись.

— Зачем?

— Это мотивировочное желание.

— Если хочешь, то значит купишь, — загадочно и протяжно сказал Чучка, не переставая кивать головой.

— Есть на пиво? — спросил Мазда.

— Нет, — сказал Чучка, растопырив ладони.

Они сидели втроем, докуривая скудный запас сигарет, когда появился еще один приятель — Фока. Фока никогда никуда не смотрел. Фока не был слепым, просто забыл про свои глаза и ни разу за много лет никуда не посмотрел. Он уже и не смог бы на что-то посмотреть. Если его попросить описать чью-либо внешность, или пейзаж, он не вспомнил бы ни одной детали. Надо сказать, что никто, даже сам Фока, не знал, что он такой уникальный. Его штаны были испачканы на коленках, а ладони сбиты, так как Фока, не смотря под ноги, часто запинался и падал, отчего слыл на районе наркоманом. Добравшись до лавочки, он сел сбоку, спиной, отвернувшись ото всех, и тихо сказал:

— Я пришел, я присел.

— А я хочу кеды купить, — пробормотал Суслик.

— Ну и что? — не поворачиваясь, спросил Фока.

— Во имя прогресса.

— Ладно, хоти.

— Есть на пиво? — спросил Мазда у Фоки.

— У меня ничего нет, — сказал Фока и также растопырил ладони.

Все застыли и, не двигаясь, молча сидели вчетвером с ногами на лавочке, когда подошел Вася Чёрненький. Вася Чёрненький отсидел семь лет за воровство и поэтому пользовался уважением в «определенных кругах». На  всех людей Вася смотрел сверху вниз, он научился смотреть сверху вниз на человека любого роста, с любого ракурса, при любом расположении тела.

— Есть на пиво?! — подойдя и окинув всех взором, спросил Чёрненький.

— Нет! — привстав, громко ответил Мазда.

— Что будем предпринимать?! — спросил Чёрненький.

— Пойдем во дворы, искать чепушил, — сказал Мазда.

— Точняк! — радостно воскликнул Чёрненький, хлопнув Мазду по плечу.

            Все разом встали, построились. Шаркая потертыми сандалиями, ровным гуськом (если не считать прыгающего Чучку) они вышли из парка на городские улицы. Прохожие, издалека увидев примечательную компанию, расходились, и улицы казались пустынными. Друзья, словно караван, двигались к оазису — огромной запотевшей бутылке пива на горизонте.

            Чёрненький шел первым и неслышно молился, шевеля губами: «Господи, подай денег на пиво! Много не надо, Господи — литра на три, четыре, пять, шесть…» Все, кто покорно плелся за ним, также молились про себя как могли — всем хотелось волшебного пива. Всем, кроме Суслика. Суслик усиленно мечтал о кедах. В животе чёрное существо копошилось и шептало: «Не видать тебе, Суслик, кед, как своих ушей — хватит мечтать и покорись пьянству», — но ангел в голове побеждал чёрные волны в животе сверкающим светом: «Ты особенный, Суслик, — кеды станут твоими! Главное верь — и всё сбудется!».

            Дрожащий подбородок Суслика поднимался высоко, а в глазах брезжил негасимый инфернальный свет. Это сверкали кеды в сознании, в воображении. Свет пронизывал тонкое тело Суслика, поднимая над землей. Суслик летал в облаках, а на его ногах сияли крылатые кеды из золота…

— Посидим у магазина, — сказал Вася Чёрненький.

            Остановившись у продуктового магазина, все распределились ровным кружком и разом присели на корточки. Перешагнув через головы, в середину сел Чёрненький. Мазда разделил семечки. Суслик бросил свою долю голубям и вновь замечтался, а остальные принялись поглощать семечки самым модным способом — терпеливо отдирая шелуху пальцами и складывая очищенные семена во рты. Сразу не ели, копили семена и, когда накапливалось много, жевали. Глотая получившуюся кашицу, щурились от удовольствия. Пацаны просидели с час. Вокруг бродили голуби, кошки и собаки.

            Неожиданно из-за поворота вышел знакомый Васи Чёрненького — счастливый и розовощёкий Коля Шувалов. Он вышагивал в белом спортивном костюме, в белых кроссовках, в белой кепке и с двумя девушками по обе ручки. Коля Шувалов работал на лесопилке и, получив вчера аванс, грациозно вышагивал с законной целью потратить много денег — ведь сегодня суббота, и девушки нашлись очень кстати. Отличный денёк!

            Надо сказать, Шувалов давно не нравился Чёрненькому своей благополучностью, но внушал уважение и трепет, поэтому на роль «источника наживы» не подходил.

— Здорово, Чёрненький! — подойдя, бодро сказал Коля.

— Здорово-здорово, — проворчал Чёрненький.

— Есть на пиво?

            Продолжая сидеть на корточках, Чёрненький посмотрел на Колю сверху вниз и, как бы невзначай, показал синюю татуировку «ВАСЯ» на руке и золотой зуб.

— Нет, на пиво не дам, — не обращая на это внимания, ответил Коля Шувалов. Он всегда твердо отстаивал правильный образ жизни.

— Бросайте пить, устройтесь на работу! Займитесь спортом, займитесь бизнесом, женитесь… А я вам торт куплю — весело чаю попьёте!

— На фига мне торт твой! — зло брякнул Чёрненький и, заглядевшись на проехавшую рядом красную машину, повернулся так, что едва не упал.

            Никто из его товарищей не изменился в лице. Все сидели на корточках, продолжая грызть семечки и суетливо поглядывать по сторонам. Минут пять Коля Шувалов постоял над ними. Устало вздохнул, вновь взял девушек под ручки и прошёл в магазин.

            Суслик не обращал на происходящее никакого внимания. Он продолжал нежиться в сиянии желанных кед, блаженно улыбаясь, когда из сияния вынырнуло взволнованное лицо Мазды:

— Суслик, — тряс он Петю за плечо, — вставай — в магазин пойдём!

— Зачем вы туда пойдёте? — насторожился Чёрненький.

— Прогуляемся, — уклончиво ответил Мазда и силой потянул Суслика за собой, оставив остальных в вялом недоумении, быстро сменившемся на привычное ленивое безразличие.

            В магазине Коля Шувалов с девушками, смеясь и пританцовывая, стояли у витрин с дорогими винами и предвкушали прекрасный вечер. Внезапно, заслонив солнечный свет, к ним подошёл Мазда.

— Купи торт, коль пообещал! — сказал Мазда Коле.

Все напряглись так, что воздух в магазине окаменел. Суслик замер у двери, открыв рот — бледнея и растворяясь, исчезая.

— Я от слов не отказываюсь, — подумав, деловито и важно ответил Коля.

— Выбирай торт. Разговор звучал гулко, с эхом.

— Вон тот, за восемь соток, — сказал Мазда, кивнув в сторону пышного торта, и ловко добавил. — Сам сказал «выбирай».

— Я от слов не отказываюсь, — повторил сквозь сжатые скулы Коля и вытащил бумажник.

— Ты собираешься на нас восемь сотен потратить? — спросил Мазда, грозно смотря на Шувалова, который на глазах будто бы уменьшался в размерах.

— Да, — с надрывом, но гордо выкрикнул Коля, копаясь в бумажнике и посматривая на девушек.

— Зачем? Лучше отдай восемь соток, — убедительно сказал Мазда. — Нам торт на фиг не нужен, а тебе все равно деньги тратить.

            Коля угрюмо размышлял, теребя купюры.

— Отдай, — пропели девушки за спиной, покачиваясь из стороны в сторону.

            Коля почувствовал тошноту и головокружение, выдохнул и отдал деньги Мазде. Мазда, взяв, повернулся к Суслику. Суслик увидел — в огромных глазах Мазды сверкали молнии, расплывалась кругами тёмная вода. Ноздри раздувались, рот оскалился.

— Возьми бабки, — хрипел Мазда, — и беги через запасной выход, купи кеды!

— Разозлятся наши, если узнают, — прошептал Суслик, сглатывая.

— Если надо будет, — хрипел Мазда, протягивая деньги, — я за кеды Чёрненькому голову разобью и руку сломаю. Больше он нам не указ!

            Суслик кивнул, взял деньги и поплыл мимо Мазды, мимо почерневших Шувалова и его девушек, мимо продавщиц, указывающих путь к запасному выходу. Выплыл с обратной стороны магазина и долго стоял — смотрел на восемь новеньких купюр в руке. Это случилось! Чудо произошло! Суслик затрясся, икнул и заплакал от счастья. Он шёл, трясся, лил слезы. На витрине спортивного магазина его ждали заветные кеды. Шик! Имидж! Английский стиль! Красные, с синими полосочками, с разноцветными шнурочками, а сверху огромная надпись: «Распродажа».