Зоркин Виталий Иннокентьевич
(1937 – 2019)
Журналист, писатель, исследователь,литературовед, историк, путешественник, член Союза журналистов России, член Союза писателей (Областная общественная организация). Доктор филологических наук, профессор. Действительный член Петровской академии наук и искусств.
Родился в с. Маяки Читинской области. Окончил филологический факультет Иркутского госуниверситета. Затем работал журналистом и фотокорреспондентом в газете «Правда Бурятии».
В 1965 г. в Улан-Удэ вышла его работа «Из поколения несгибаемых», в 1971 г. в Москве – «Путеводитель по Бурятии». Также Виталий Иннокентьевич работал телеведущим — в 1966–1968 гг. на Улан-Удэнской студии телевидения вёл цикл передач «В поисках забытых имён». В январе 1975 г. переехал в г. Иркутск, где начал преподавать в Иркутском университете на кафедре журналистики.
Основные темы творчества В. Зоркина — декабристы и поляки в Сибири, русские писатели и Сибирь, землепроходцы и мореходы, Пушкин и Сибирь.
Участвовал в четырех республиканских фотовыставках, где был награжден дипломами. С исследовательскими целями объездил всю Сибирь и Дальний Восток. По тундре на собачьей упряжке проделал маршрут этнографа Богораз-Тана, повторил путешествие Чехова до Сахалина, участвовал в экспедициях по Якутии, Бурятии, Западной и Восточной Сибири, прошёл и проехал по местам ссылки декабристов.
Автор более тысячи публикаций в журналах и газетах России, а также множества книг.
В 1991–1992 гг. разработал план и составил проспект издания 42-томной серии «Династия Романовых»
С 1997 г. на иркутском телевидении вёл цикл передач на тему «Тайны российской истории». Переписывался с В. Кавериным, с сыном и дочерью Шаляпина, был знаком с племянницей Достоевского, с прототипами многих литературных героев.
В. Зоркин создатель таких монографий, как – «Вклад политических ссыльных в изучение фольклора Сибири» и «Из истории сибирской фольклористики». С 1988 по 1997 г. разработал ряд исторических серий («Летучий голландец», «Роза ветров», «Дальневосточный исторический роман» и т. д.). Написал около 20 предисловий к историческим романам (о Е. Хабарове, Д. Дефо, А. Беневском, Ж. Верне, Л. Буссенаре, Р. Стивенсоне, Н. Смирнове, В. Каверине, В. Пикуле). В августе 1997 г. к юбилею драматурга А. Вампилова выпустил сборник воспоминаний о своём однокурснике «Не уйти от памяти».
Виталий Иннокентьевич дважды (2003 и 2004) получал звание «Лучший журналист года» и дипломы лауреата на конкурсах «Золотая запятая» и «Золотое перо», а также стал обладателем диплома лауреата от Фонда развития отечественного образования (2007).
В 2007 г. стал обладателем премии губернатора Иркутской области в области культуры и искусства за книгу «Иркутские градоначальники: воеводы и вице-губернаторы». В 2015 году удостоен звания «Иркутский мэтр журналистики» с вручением золотого знака с бриллиантом. Заслуженный работник культуры России.
Скончался в июле 2019 г. в Иркутске.
Отдельные издания
Из истории сибирской фольклористики : учебное пособие. – Иркутск : Иркутский государственный университет, 1995. – 119 с.
Не уйти от памяти : штрихи к портрету Александра Вампилова. – Иркутск : Иркутский государственный университет, 1997. – 93 с.
Сибирские путешественники и мореходы : учебное пособие. – Иркутск : Иркутский государственный университет, 1998. – 124 с.
Иркутские градоначальники : учебное пособие / научный редактор Н. В. Куликаускене. – Иркутск : Иркутский государственный университет, 2006–2007.
Кн. 1 : Воеводы и вице-губернаторы (1652–1764). – 2006. – 383 с.
Кн. 2 : Губернаторы и генерал-губернаторы (1765–1805). – 2015. – 847 с.
Роковая любовь великих людей : книга новелл. – Иркутск : [Сосновгеология], 2008. – 839 с.
«Бывают странные сближенья…». Пушкин и Сибирь. – Иркутск : Оттиск, 2010. – 687 с.
Тайна смерти Петра III. – Иркутск : Репринт, 2018. – 232 с. – (В паутине интриг ; кн. 1).
Тайна смерти Павла I. – Иркутск : Репринт, 2018. – 336 с. – (В паутине интриг ; кн. 2).
Тайна смерти Александра I. – Иркутск : Репринт, 2019. – 351 с. – (В паутине интриг ; кн. 3).
Публикации в коллективных сборниках
и периодических изданиях
«Им властвовал мятежный дух исканий» // Сибирь. – Иркутск, 2001. – № 5. – С. 130–145.
Первый иркутский воевода // Иркутск. – 2001. – 23 февр. – С. 7.
Тайна Петефи разгадана // Палитра публициста : хрестоматия / Иркутский государственный университет, Факультет филологии и журналистики ; составитель Т. Д. Зырянова – Иркутск, 2001. – С. 55–63.
Тайна смерти Василия Чапаева не раскрыта // Родная земля. – Иркутск, 2002. – 23 сент. (№ 35). – С. 8–9.
Трагическая судьба невесты «Тишайшего» // Родная земля. – Иркутск, 2002. – № 39 (21 окт.). – С. 10.
Иосиф Уткин – газетчик // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2003. – 11 янв. – С. 15.
Встреча с Василием Шукшиным // Сибирь. – Иркутск, 2007. – № 1. – С. 166–179.
Евтушенковская энциклопедия // Областная. – Иркутск, 2013. – 20 нояб. (№ 130). – С. 8.
Вспоминая Саню… : встреча с одногруппниками Александра Вампилова / беседовала Г. Солуянова // Сцены звучащий глагол : воспоминания об Александре Вампилове / [авт. предисл. В. П. Скиф ; сост.: Е. И. Молчанова, Д. В. Тимкович. – Иркутск, 2018. – С. 121–130. – Соавторы: Б. Кислов, Б. Леонтьев, И. Петров.
Поэма – это не стихи, а стихия : критическое эссе // Сибирь. – Иркутск, 2020. – № 1. – С. 173–176.
Беседы, интервью
Не пыль архивная, а роза золотая / беседовал Олег Васильев // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 1998. – 18 авг. (№ 157). – С. 3.
Муза дальних странствий / беседовала К. Лазарева // Родная земля. – Иркутск, 2002. – 5 авг. (№ 30). – C. 14.
Разговор на перевале // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2002. – 8 авг. (№ 149). – C. 2.
Лев Толстой. Сибирь… Иркутск / беседовала К. Лазарева // Иркутск. – 2003. – 29 авг. – С. 15.
Лев не спит и даже не дремлет / беседовал О. Быков] // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2007. – 8 авг. – С. 4.
О жизни и творчестве
Житов, К. «…И чувства добрые я лирой пробуждал» / Константин Житов // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 1995. – 10 июня (№ 136/137). – С. 3.
Сухаревская, Л. Сибирский Андроников празднует юбилей / Любовь Сухаревская // Советская молодёжь. – Иркутск, 1997. – 9 авг. (№ 94). – С. 1.
Колганов, А. Правители Иркутска были нормальными людьми / Андрей Колганов // Пятница. – Иркутск, 2002. – 4 окт. (№ 39). – C. 4.
Шагунова, Л. В Сибири хранится Евангелие с автографом Петра I / Людмила Шагунова // СМ Номер один. – Иркутск, 2002. – 17 янв. – C. 6.
Рекунова, В. О пользе трудных обстоятельств / Валентина Рекунова // Бизнес Мост. – Иркутск, 2003. – Май (№ 4). – С. 47–49.
Алексеева, И. Зоркин Виталий: писатель, учёный, исследователь / Ирина Алексеева // Копейка. – 2007. – 7 февр. – С. 12.
Нашиванов, М. Виталий Зоркин. В поисках забытых имён / Михаил Нашиванов // Областная. – 2007. – 20 авг. – С. 4.
Профессор, журналист, исследователь : к 70-летию со дня рождения Виталия Иннокентьевича Зоркина /Иркутский государственный университет, Научная библиотека ; [составители: В. К. Пешкова, Н. А. Никитишенко]. – Иркутск : Иркутский государственный университет, 2007. – 88 с. – (Биобиблиография ученых ИГУ).
Болотова, Р. Сын земли Иркутской: писатель, журналист, исследователь Виталий Зоркин / Розалия Болотова // Материалы XVII городской научно-практической конференции школьников «Тропами Прибайкалья» (Иркутск, 24–26 ноября 2010 г.). – Иркутск, 2010. – С. 148.
Быков О. «Бывают странные сближенья» / Олег Быков // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2010. – 28 дек. (№ 184). – C. 6.
Сухаревская Л. Пушкин с нами / Любовь Сухаревская // Байкальские вести. – 2010. – 20–22 дек. (№ 83). – C. 8.
Рыбак, М. Виталий Зоркин: Что есть наша жизнь… / Марина Рыбак // Иркутские кулуары. – Иркутск, 2011. – № 1. – С.73–78.
Поблинкова, А. Первые сибирские губернаторы / Александра Поблинкова // Областная. – Иркутск, 2012. – 20 янв. (№ 5). – С. 7.
Гордин, А. Воскресающий помин о Виталии Зоркине / Александр Гордин // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2019. – 6–12 авг. (№ 30). – С. 17.
Виталий Иннокентьевич Зоркин // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2019. – 30 июля – 5 авг. (№ 29). – С. 12.
Виталий Зоркин
Как возник Иркутск?
Отрывок из книги
Иркутские градоначальники: воеводы и вице-губернаторы(1652-1765).
Книга первая.
Закрепляясь на новых территориях, казаки строили небольшие деревянные оборонительные сооружения – зимовья и остроги . Эти своеобразные «крепости» служили им защитой от внешних
набегов, становились форпостами для приобретения новых земель , а также содействовали хозяйственному освоению края.
Зимовья представляли собой одну или две избы, обнесенные частоколом , в которых сборщики
Ясака могли бы прожить безопасно зимою. Одни зимовья, теряя свое военно-оборонительное
значение, постепенно приходили в упадок, другие продолжали свою жизнь с возведением здесь
острогов. То были более развитые крепостные сооружения. В них строения ограждались стенами
из вертикальных заостренных бревен («острожин») с отверстиями для стрельбы , с боронительными башнями: обычно одной «проезжей» и угловыми, также приспособленными
для стрельбы. Иногда остроги обносились рвом и другими укреплениями. Выбирая места для зимовий и острогов казаки принимали «во внимание удобства местности» не только «для наблюдения и обороны», но также для хлебопашества и скотоводства. Вот почему первые крепостные сооружения русских возводились по берегам рек, главным образом на среднем
их течении, преимущественно при впадении какого-нибудь притока или между двумя речными
системами. Одно из таких строений возникло против устья Иркута в 1652 году . Кто строил
зимовье? В летописях и исторических работах сплошная путаница : одни называют первым
строителем и правителем Иркутска Ивана Похабова, другие – Якова, третьи считают, что острог
возник раньше. «Место основания города исполнено какой –то торжественности и загадочности.
Тут остро чувствуешь, что Иркутск не просто старый город, а именно старый русский город.
К самой Ангаре подступает Богоявленский собор. Поблескивают на его фасадах изразцовые
Пояса и вставки. Поднимешься на гульбище и невольно засмотришься на портал шатровой
Колокольни: какая дивная песенная красота в этих каменных жгутах, обвивающих проем!
Чуть подальше от воды, напоминая очертаниями корабль, плывет, устремив в небо золоченый
шпиль Спасская церковь. Вокруг нее разбит сквер. Ее границы почти совпадают с границами
стоявшего здесь когда-то деревянного острога, в течение ста пятидесяти лет бывшего центром
города. Аллеи сквера сходятся у мемориала с Вечным огнем, зажженным в 1975 году в память
иркутян, погибших на фронтах Великой Отечественной войны.
Одна из аллей ведет на пешеходный мостик, переброшенный к Ангаре. Остановимся на гребне моста . Выбранная нами точка осмотра не случайна : высота ее почти соответствует высоте крепостной стены и, стоя здесь, можно воочию представить местоположение давно утраченных острожных строений, обозревать старинные здания, город, а заодно и припомнить некоторые страницы биографии Иркутска».
Что ж, прислушаемся к мнению нашей землячки Надежды Полуниной, автора книги «Живая
Старина Приангарья», книги, откуда взята вышеприведенная цитата.
Прислушаемся и обратимся к историческим источникам. И сразу же нас ждет разочарование:
У историков нет единого взгляда на дату основания Иркутска, хотя из донесения Якова Ивановича Похабова год известен – 1661. Однако по летописным и устным определениям иркутский острог «имел предшественника в виде зимовья, которое расположилось на Дьячем
Острове в устье Иркута». И основано оно было в 1652 г. Однако вскоре после празднования
300-летия Иркутска историками была обнаружена летопись замечательного Иркутского архитектора, геодезиста-картографа Антона Ивановича Лосева. И вот что там было сказано о
начале города: «1620 г. Иркутск основан зимовьем при реке Иркут на левом берегу выше устья
за версту. Первые в зимовье поселились: енисейский пятидесятник Березовский и сын боярский
Петрушка Тальшин. К ним начали приселяться с разных сторон Российские зверопромышленники,
кочевавшие около онаго зимовья, буряты стали приходить в приметную робость и скоро почувствовали над собою их величие…» 1629. « У Иркутского зимовья хотя было уже осторожное
укрепление, но жителей было мало». 1656 г. «Афанасий Пашков с 566-ю человеками на тех же
дощениках следовал вверх по Ангаре мимо Иркутска и чрез Байкал море до Селенги». 1659 г.
«В Иркутск послан из Енисейска прикащик Самойлов, который в иркутской канцелярии и приказе
Присутствовал вместо воеводы». И, наконец, еще одна дата из лосевской летописи. 1661 г. «По приказанию Енисейского воеводы Ржевского Похабов построил против устья реки Иркут на
третьем месте город Иркутск: но прежде того, для построения на сем месте города многократно
предпринимаемые попытки его оставались тщетными, по причине сопротивления бурят». Что
дает нам эта информация? Во — первых, что острог построен в 1620 году, а в 1629 г. – уже создано
острожное укрепление, а в 1659 г. им управлял приказчик Самойлов, а самое, пожалуй, важное
то, что дата 1661 год – это уже третья попытка постройки острога. Правда, в летописи Лосева
почему-то отсутствует еще одна дата – 1652 год – год основания Иркутского зимовья на острове
Дьячем. И в том же 1652 прибыл из Тобольска в Иркутск отправленный в Мунгальскую землю
Сын боярский Ерофей Заболотский – значит, острог был. Кто основал его? Мы знаем, что в
1652 году Иван Похабов был назначен приказчиком Баргузинского острога.
Возможно, находясь на Ангаре, по пути к новому месту воеводства, Иван Похабов и основал
Иркутское зимовье на острове Дьячем? В защиту этой версии можно провести один любопытный
документ, обнаруженный иркутским историком А. З. Багаутдиновым в шестидесятые годы в
центральном Госархиве Древних актов – челобитной Якова Похабова (не родственника, а однофамильца Ивана Похабова – В. З.) « Да, государь, в 160 (1652) году, — писал Яков, — послан
был я, холоп твой, на тое ж твою государеву службу на Байкал – озеро с енисейским сыном боярским с Иваном Похабовым, а с Байкала озера послал меня, холопа твоего, то Иван Похабов
для твоего государства Ясачного збору на Баунт озеро» (ныне Баунтовский район Бурятии, находится в 700 верстах от Улан-Удэ – В. З.).
Боярский сын Иван Похабов посылает Якова Похабова строить Баунтовский острог, а сам
строит иркутское зимовье (или небольшой острог?). Думаю, такая версия имеет право на существование. Тем более, что с именем Ивана Похабова связано строительство Братского,
Балаганского, а также Баргузинского острогов.
Обратимся к истории, чтобы некоторые факты стали более ясными нашим читателям.
«Подвигаясь вверх по Ангаре к Байкалу и в Забайкалье, служилые люди проникли в долину
Иркута. В 1652 г. небольшой отряд казаков под командой сына боярского пятидесятника Ивана
(по другой версии – Якова) Похабова построил на небольшом острове, при впадении Иркута в
Ангару, укрепленное зимовье для собирания с бурят и эвенков, обитавших в этом районе. Островок назвали Дьячим, а зимовье – Иркутским (в старину писали Иркуцкий)», —
так пишут в книге «Иркутск» (Иркутск, 1947, С. 11) иркутские историки Ф. А. Кудрявцев и
Е. П. Силин. Однако, в третьем издании книги Ф. Кудрявцева и Г. Вендриха «Иркутск» (Иркутск
, 1971 г., С. 11) читаем нечто иное: оказывается, «внимательный исследователь истории Сибири
17-18 вв. А. Н. Копылов назвал вопрос о дате основания Иркутска «затянувшимся вопросом»
и после тщательного изучения документальных материалов, хранящихся в ЦГАДА, успешно
разрешил его: в результате было установлено, что первая попытка постройки острога в Устье
Иркута относится к 1658 г., но результаты ее неизвестны, сведений же о более ранней постройке
Иркутского острога или зимовья обнаружено не было». Однако это не говорит о том, что зимовья
не было. Ведь не с неба же взяты все те даты, которые я приводил выше, об основании Иркутского
зимовья или острога!
В зимовье прибывали служилые и промышленные люди, возникла необходимость в новых
постройках, испытывалась нужда в земельных угодьях для скотоводства и хлебопашества. Дьячий
остров, берега которого затоплялись водой, становился тесным. В результате было решено построить новый, более значительный по тому времени, укрепленный пункт – острог. Для
новых построек выбрали другое место на берегу Ангары. Все логично. В 1661 г. Похабов доносил
енисейскому воеводе И. И. Ржевскому: «Государя царя великого князя Алексея Михайловича и
всея Великие и Малые и Белые России самодержца воеводе Ивану Ивановичу енисейский сын
боярский Якунька Иванов Похабов челом бьет. В нынешнем 169 (1661 – В. З.) году июле в шестой день, против Иркутска реки на Верхоленской стороне государев новый острог служилыми
людьми ставлю, и башни и потолок срублены и государев житный амбар служилые люди рубят, а
на амбаре башня, а острог не ставлен, потому что слег не достает, лесу близко нет, лес удален от
реки. А инде стало острогу поставить негде, а где ныне бог позволил острог поставить и тут место
самое лучшее, угожее для пашен, и скотиной выпуск и сенные покосы и рыбные ловли все близко,
а опроче того места острогу ставить негде, близ реки лесу нет, стали места степные и неугожие.
А как бог совершит наготове острог, и о том будет писано в Енисейский острог к воеводе Ивану
Ивановичу ». (Дополнения к актам историческим, изд. Археографической комиссией, т. 4, No 104 Спб, 1842, С. 1). Из сборника материалов «Первое столетие Иркутска»
узнаем, что в «самые ранние годы существования Иркутска, когда в 1661 г. из простого зимовья
он сделался острогом, то им управляли «приказные люди», преимущественно из енисейских боярских детей. А основное ядро его населения состояло из казаков. Однако известно также , что
с самого основания острога подле него стали селиться посадские люди. Кроме посадских, были
и пашенные крестьяне, присланные в Иркутск исключительно для земледельческих занятий, чтобы хотя бы до некоторой степени обеспечить хлебом служилое население. Эту группу людей
сибирские летописцы окрестили словом «переведенцы», т.е. присланные из других городов России.
Писцовая книга 1686 г. дает возможность определить, откуда и когда пришли почти все эти
Первые известные по документам насельники Иркутска : по 5 из Москвы и Устюга Великого, 4 – из Яренска, по 3 из Пинеги и Соли Вычегодской, 2 – из Енисейска, по одному из Мезени , Пскова, Усолья, Переяславля Залесского, Усть-Цильмы, Шацка и один украинец.
Многие из них пришли в Иркутск в 60-х годах XVII в., а один Елеимка Алексеев, из Соли Вычегодской, даже в1660 г., т.е. он был одним из самых первых иркутских посадских, когда
острог не был еще перенесен с Дьячего острова на новое место . (Значит, все-таки было зимовье
на Дьячем!).
Сибирские историки справедливо отмечали, что «судьба зимовьев и острогов, основанных
На территории Прибайкалья в 17 веке, была различна».
Одни из них заглохли, другие превратились в деревни и слободы, третьи стали городами –
торговыми, ремесленными и административными центрами.
Так образовались из острогов прибайкальские города: Илимск, Верхоленск, Иркутск, Верхнеудинск, Селенгинск, Баргузин, Нерчинск. Рост этих населенных пунктов можно проследить
на примере Иркутска, ставшего крупным торгово-экономическим и административным центром
Восточной Сибири.