Диксон Виталий Алексеевич
Прозаик. Родился в г. Красноярске в 1944 г. Окончил Ленинградское высшее военное Краснознаменное училище, а также исторический факультет Иркутского государственного университета. В 1964-1990 проходил действительную службу в Вооружённых силах СССР.
Первая книга «Пятый туз: Фарс-роман, рассказы» вышла в 1994 г. в Иркутске. Публиковался в журналах: «День и ночь», «Сибирские огни», «Дети Ра» и др.; в иркутских литературно-художественных альманахах: «Слобода», «Свой голос», «Зелёная лампа»; в интернет-изданиях Германии, США, Израиля, Финляндии. Сочинения переводились на испанский, английский, немецкий, турецкий, корейский, китайский языки.
Известный иркутский поэт Анатолий Кобенков так отзывался о творчестве писателя:
«В прозе Диксона много поэзии, в поэзии Диксона множество заразительных заблуждений…». Журналист Ольга Кучкина пишет: «Игровое поле языка, игровое поле ассоциаций, метафор, наблюдений, мыслей, порождающее ответный взрыв эмоций: слышу, понимаю, благодарю!..»
С 2002 по 2017 г.г. В. Диксон состоял членом International PEN (Русский ПЕН-центр). С 10 октября 2018 член писательской правозащитной организации «ПЭН-Москва», созданной в структуре PEN International Club и утверждённой на 84-м конгрессе Международного ПЕН-клуба. С 2013 года входит в состав основных авторов некоммерческой электронной Библиотеки «ImWerden».
Живёт в Иркутске.
Отдельные издания
Пятый туз : фарс-роман, рассказы. – Иркутск : Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1994. – 464 с.
«Когда-нибудь монах…» : [роман-газета] / Виталий Диксон ; [художник Александр Шпирко ; автор предисловия Виталий Камышев]. – Иркутск : [б. и.], 1996 (Иркут. обл. тип. № 1). – 311, [1] с. : ил., портр.
Карусель : книга рассказов и исторических новелл. – Иркутск : [б. и.], 1998 (Иркут. обл. тип. № 1). – 384 с.
Ковчег обречённых : роман-пасьянс в четырёх мастях. – Иркутск : Восточно-Сибирское книжное издательство, 1999. – 397 с.
Контрапункт : роман-экспресс, рассказы, эссе. – Иркутск : [б. и.], 2003 (Тип. Облмашинформ»). – 448 с.
Августейший сезон, или Книга российских календ : роман положений / предисловие А. Яровой ; послесловие А. Кобенкова. – Иркутск : [б. и.], 2008 (Тип. «Репроцентр А1»). – 1214 с.
Цитадель. Страницы минувших книг : комплект открыток / редактор-составитель Е. Алексеева ; текст на обложке А. Яровой («Двадцать одна открывашка, или Ключи к секстету»). – Иркутск : Призма-Пресс, 2008. – 1 обл. (21 отд. л.).
Однажды мы жили… Случайная проза / предисловие А. Яровой ; послесловие Т. Жирмунской ; художник В. Дунаева. – Рейли (США) : Lulu Enterprises Inc., 2011. – 431 с.
То же. – 2-е изд. – Дюссельдорф (Германия) : Za-Za Publishing, 2012.
Стеклянный пароход : кинороман. – Иркутск : [б. и.], 2013 (Тип. «Репроцентр А1»). – 371 с. : ил., цв. ил. + 1 электрон. опт. диск (DVD-ROM). – (Альтернативная История).
Длинная пулька : избранная проза / художники А. Хан, В. Дунаева ; послесловие С. Михеевой. – Иркутск : [б. и.], 2014 (Тип. «Репроцентр А1»). – 663 с. : ил., фот.
Треугольник погрешностей : [повести]. – Мюнхен (Германия) : Im-Werden-Verlag, 2018. – 158 с.
Публикации в периодических изданиях
Несколько человек и косатка : скверные истории // Дети Ра. – Москва, 2006. – № 2 (16).
Августейший сезон : главы из романа // Зеленая лампа, 2007 : лит.-публицист. альм. Иркут. отд-ния Союза рос. писателей / гл. ред. А. В. Богданов ; ред.-сост.: Т. Андрейко, И. Дронов ; худож. В. Дейкун. – Иркутск, 2008. – С. 5–67.
Синдром болотного кулика : избранные переписки из мест отдаленных не столь : Виталий Диксон – Анастасия Яровая. Из Иркутска – в Иркутск, май 2011 // Иркутск. – 2011. – 28 июня (№ 24).
Беседы, интервью
Бег с ускорением, или Аршин для новой истории / беседовала Любовь Сухаревская // Зеленая лампа. – Иркутск, 1999. – № 7 (сентябрь). – С. 6–7.
«Смежите веки, но не проморгайте век» / беседовала Светлана Жартун // Восточно-Сибирская правда. – Иркутск, 2001. – 4 окт.
Рукописи горят, но слово неуничтожимо / беседовала Светлана Жартун // Байкальские вести. – Иркутск, 2006. – 15 июня. –
«Нужно создавать резервации оптимистов» / беседовала Светлана Михеева // СМ Номер один. – Иркутск, 2008. – 13 марта (№ 10).
О жизни и творчестве
Джокер : краткий биобиблиографический указатель : вып. 1 / сост. С. Торопов ; предисл. А. Комарова ; послесл. А. Яровой ; фото на обл. К. Куликова. — Иркутск : [б. и.], 1998. – 24 с.
Путеводитель по Диксону : библиографический указатель : вып. 2, 1990–2000 / Иркут. гуманитар. науч. фонд ; сост. О. В. Махмудова ; предисл. и послесл. Т. Андрейко. – Иркутск : [б. и.], 2001. – 44 с.
Забелин, П. О книгах В. Диксона «Ковчег обречённых» и «Карусель» // «Приходит час определенный…» : литературно-критические обозрения, портретные штрихи, заметки / Павел Забелин ; ред. В. А. Семенова. – Иркутск, 2001. – С. 15.
Семёнова, В. О публицистике В. Диксона // Благодаря – а не вопреки : полемические статьи, обзоры, рецензии / Валентина Семенова. – Иркутск, 2002. – С. 5–21.
Диксон : pro et contra : биобиблиографический указатель : вып. 3, 2001–2005 / Иркут. отд-ние Союза рос. писателей, Дом литераторов им. Марка Сергеева ; сост. Л. Сенотрусова ; худож. А. Третьяков. – Иркутск : [б. и.], 2006. – 40 с.
Ротенфельд, Б. «Эти встречи с оттенком печали…» : очерки по истории культуры Иркутска. – Иркутск : [б. и.], 2006 (Иркут. обл. тип. № 1 им. В. М. Посохина). – 174 с.
О прозе В. Диксона см.: с. 147.
Скращук, В. В. Диксон и другие : историко-публицистический комментарий к книге Виталия Диксона «Когда-нибудь монах…» / Владимир Скращук ; [худож. С. М. Григорьев]. – Иркутск : [б. и.], 2006 (Иркутская областная типография № 1 им. В. М. Посохина). – 383, [2] с. : ил. – Рецензии и отклики на отдельные публикации эссе из романа-газеты В. Диксона «Когда-нибудь монах…» и книгу в целом: с. 361–365. – Именной указатель: с. 366–384.
Диксон : четвёртое измерение : биобиблиографический указатель : вып. 4, 2006–2010 / Иркут. отд-ние Союза рос. писателей, Дом литераторов им. Марка Сергеева ; сост. В. Дунаева. – Иркутск : [б. и.], 2011. – 78 с. : портр.
Гаврилов, Г. К. Альманах Крохобора, или Достоверная повесть о том, как я читал роман Виталия Диксона «Августейший сезон» / Георгий Гаврилов. – Иркутск : [б. и.], 2011 (Тип. «Репроцентр А1»). – 299 с.
Диксон : острова : биобиблиографический указатель : вып. 5, 2011–2015 / сост. В. Дунаева ; Иркут. регион. представительство Союза рос. писателей. – Иркутск : [б. и.]. – 2016. – 169 с. : ил.
Михеева, С. Имя – безымянность : размышления вокруг одной книги // Стеклянная звезда : книга эссе / Светлана Михеева. – Москва, 2018. – С. 26–31.
О книге В. Диксона «Длинная пулька» (Иркутск, 2014).
Виталий ДИКСОН
НЕСКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК И КОСАТКА
Скверные истории
Сквер (он же и площадь) имени Кирова — самый центр.
Популярный пуп города.
В положенный период функционирует фонтан.
Также функционируют скамейки для сидячего отдыха трудящихся.
Лежать строго запрещается.
Также запрещается: сорить, ходить по газонам, выводить собак, разжигать огонь, купаться в бассейне фонтана. Предусмотрены штрафы.
Чистая вода в бетонной чаше подпрыгивает беззаботно и тем самым располагает к задушевному обмену мнениями на фоне фонтана.
При этом, фон — скорее не вид, но звук.
Пустая стеклотара культурно складируется в чугунные урны.
Питейные люди голосуют вежливо, по очереди.
Пьют в меру. Но иногда и не очень чтобы в меру.
Имя товарища Кирова тоже кое к чему располагает, плавно перетекая в имя существительное, в имя прилагательное и в энергичный глагол.
Да ведь не за ради же кирять сюда народ стекается!
Не за ради.
И что из этого радия вытекает?
Все ж таки культурная коммуникация.
Комбинация из трех
…Да вы уж лучше спросите меня: что это такое вокруг творится и на чем оно держится? Вы спросите меня, не стесняйтесь, и я вам отвечу так.
Луна держится на трех котах. Первый — босяк мартовский. Второй — серо-стальной кот в сапогах, коверкот бессонный. Третий — булгаковский Бегемот в галстуке и с биноклем в желтом глазу. Бегемот страждет служить человечеству в качестве трамвайного кондуктора и никогда не наливает дамам водки, только чистый спирт. Бегемот не отрывается от почвы, но подчас рассуждает с лунным-таки акцентом: «Положение серьезное, но отнюдь не безнадежное. Больше того, я вполне уверен в конечной победе».
Земля держится на трех китах. Первый кит — вечная молодость человечества, его перманентная, из поколения в поколение репетируемая сказка. Второй кит — «Музыкальное приношение» Баха. Этот шестиголосный ричеркар, Бах знает откуда изысканный, стал предтечей фуги и основан, как известно любому школьнику, на непрерывном, контрапунктически-разнообразном и изощренном развитии одной темы со множеством вариаций. Третий кит — пора. Как хотите, так и понимайте: пора прощания, пора ожидания, пора тополиного пуха, пора… Диктую по буквам: Правда, Откровенность, Разум, Активность…
Россия держится на трех хитах. «Боже, царя храни» — это раз. «Вставай, проклятьем заклейменный» — это два. На третье — «И Родина щедро поила меня березовым соком, березовым соком». Закуска обыкновенная: кухлянка. Это супчик такой, любимая еда якутов. Ее придумал декабрист Кюхельбекер во время сибирской ссылки. Ага. Так, по крайней мере, предполагал живописец Н. Царствие ему небесное. Славный был мужик, хоть и неприметный. Самым ярким фактом его жизни была смерть: от водки сгорел, бедняга. Накануне, как говорят, все собирался нарвать букетик оранжевых огоньков-жарков из газовой горелки, но там огоньков-жарков не оказалось, там были только васильки и голубые гвоздики…
Анкета
Космонавт заполняет какую-то анкету… В ней — пунктик: «Бывали ли за границей?»
Космонавт задумался.
Он представил себе загранпаспорт, визу, лиловые печати, таможенный досмотр и таможенную же декларацию, пограничников в зеленых фуражках…
Вздохнул космонавт: не сподобился такого счастья.
И написал в анкете: «Не был».
Питейные товарищи улыбаются:
— Анекдот, что ли?
— Почему анекдот? У вас как анкета, так все анекдот. Мне! Лично! Сам генерал Береговой рассказывал. Вот на этом самом месте. У фонтана!
Товарищи посерьезнели:
— Ну, если у фонтана… Тогда другое дело. Ладно, ври дальше…
Кольцо
Косатка был морской мужчина по имени Кейко. Он жил в Северном море, в уютном заливе близ Осло, столицы Норвежского королевства.
По-научному он назывался так: морское млекопитающее подсемейства дельфиновых, длиной до 10 метров и весом до 8 тонн.
Кейко играл роли в кино и был любимцем публики, в особенности — детей, которые гладили его по блестящей коже и кормили кусочками трески, прямо из рук, и Кейко очень нравились такие обеды, но совсем не потому, что он обожал рыбу, а потому, что ему хотелось делать приятное и веселое для человеческих детей.
И вот однажды Кейко заскучал. Ученые люди-ихтиологи поняли его так: море зовет. И отворили сетку дельфинария-океанариума; и выпустили Кейко на волю, в холодный простор; и заскучали без Кейко.
Но спустя короткое время Кейко вернулся из вольного плавания. Он вернулся домой больным, простуженным. Как ни старались люди помочь ему — не помогли, и вскоре, в декабре 2003 года, Кейко умер от пневмонии.
Люди оплакали его. А дети сложили на берегу холмик из камней в память о Кейко.
…Я рассказал эту печальную историю одному географическому ученому. Ученый была молодая прекрасная женщина из серьезного научно-исследовательского института, который из космоса изучает землю и море. Женщина любит все три стихии, но когда хочет поделиться счастьем, то почему-то кричит чайкой.
Ученый тихо, почти незаметно для глаз, расплакалась дореволюционными, еще из XIX века, слезами.
Она звалась Татьяна. По фамилии Кейко.
Сюжетец закруглился и сделался бесконечным.
И мы сказали по этому поводу: «o’key!»
Но могли и не говорить двуязычных океев.
Слово-то и без звука — серебро.
О чем и свидетельствует серебряное колечко с круговоротом по часовой стрелке.